Организация подала в таможенный орган декларацию на товары, поступившие из иностранного государства. Правообладатель, полагая, что она нарушила его исключительное право на товарный знак, совершив действия по ввозу продукции, на которой он размещен, обратился с иском в суд.
В иске было отказано. По мнению судов, ответчик не предпринял всего комплекса мер, позволяющих квалифицировать его действия как ввоз товаров, содержащих товарный знак истца.
Но Суд по интеллектуальным правам направил дело на новое рассмотрение, указав следующее.
Как усматривается из материалов дела, ответчик подал декларации с целью выпуска прибывшего в его адрес товара в свободное обращение. При этом был заявлен к выпуску весь объем поступившей продукции. Таким образом, после прибытия контейнеров в Россию ответчик совершил необходимые действия по таможенному оформлению товара.
Законодательством не предусматривается указание в таможенной декларации товарных знаков, размещенных на декларируемых товарах. Поэтому нельзя признать правомерным вывод судов об отсутствии факта нарушения исключительного права, мотивированный тем, что декларация не содержит сведений о нанесенном на товары обозначении.
Кроме того, одним из элементов объективной стороны нарушения исключительного права на товарный знак является размещение его на товарах, которые ввозятся на территорию России.
При этом ГК РФ не содержит в качестве критерия признания действий лица противоправными завершение ввоза товара, в т. ч. выпуск в обращение, фактическое введение его в гражданский оборот.
Ввиду этого товары, на которых незаконно размещен товарный знак, перемещенные через таможенную границу, признаются ввозимыми на территорию России. Этого достаточно для установления объективной стороны правонарушения, поскольку данные действия составляют исключительное право правообладателя.
Также суды не учли, что ответчик не воспользовался возможностью самостоятельно выявить и пресечь правонарушение, отказавшись от осмотра товара до его предъявления к таможенному оформлению.