24 Августа 2015
24 августа
Договор об отчуждении исключительного права на товарный знак признают недействительным, если создается угроза введения потребителей в заблуждение
Суд по интеллектуальным правам согласился с апелляционной инстанцией, которая признала недействительным (ничтожным) договор об отчуждении исключительных прав на товарные знаки.
По указанному договору исключительные права на товарные знаки, зарегистрированные за организацией-истцом, были безвозмездно переданы ответчику, являвшемуся ее директором и единственным участником. Вскоре после этого он сложил с себя полномочия и продал свою долю в уставном капитале.
В силу ГК РФ отчуждение исключительного права на товарный знак по договору не допускается, если оно может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительного товара или его изготовителя.
Переданные по договору товарные знаки воспроизводят фирменное наименование истца.
Ответчик получил исключительные права на товарные знаки, не являясь их первоначальным правообладателем.
С даты госрегистрации в качестве юрлица истец приобрел исключительные права на фирменное наименование. Произвольная часть его фирменного наименования содержит словесное обозначение, являющееся основным элементом сокращенного фирменного наименования. Уступленный товарный знак воспроизводит фирменное наименование, право на которое сохраняется за истцом.
В качестве случаев введения потребителей в заблуждение может рассматриваться отчуждение товарного знака, воспроизводящего фирменное наименование лица, сохранившего за собой право на него и возможность изготовления товара, аналогичного товару, производимого под переданным товарным знаком.
Одновременное использование фирменного наименования для индивидуализации продукции истцом, как владельцем фирменного наименования, и ответчиком в качестве правообладателя товарных знаков, создает угрозу введения потребителей в заблуждение. Судом установлено, что ответчик после приобретения товарных знаков передал их по лицензионному договору другой организации, которая занимается той же деятельностью, что и истец.
Действия ответчика по приобретению товарных знаков фактического производителя продукции, осуществленные без цели их использования, могут быть квалифицированы как недобросовестная конкуренция.
По указанному договору исключительные права на товарные знаки, зарегистрированные за организацией-истцом, были безвозмездно переданы ответчику, являвшемуся ее директором и единственным участником. Вскоре после этого он сложил с себя полномочия и продал свою долю в уставном капитале.
В силу ГК РФ отчуждение исключительного права на товарный знак по договору не допускается, если оно может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительного товара или его изготовителя.
Переданные по договору товарные знаки воспроизводят фирменное наименование истца.
Ответчик получил исключительные права на товарные знаки, не являясь их первоначальным правообладателем.
С даты госрегистрации в качестве юрлица истец приобрел исключительные права на фирменное наименование. Произвольная часть его фирменного наименования содержит словесное обозначение, являющееся основным элементом сокращенного фирменного наименования. Уступленный товарный знак воспроизводит фирменное наименование, право на которое сохраняется за истцом.
В качестве случаев введения потребителей в заблуждение может рассматриваться отчуждение товарного знака, воспроизводящего фирменное наименование лица, сохранившего за собой право на него и возможность изготовления товара, аналогичного товару, производимого под переданным товарным знаком.
Одновременное использование фирменного наименования для индивидуализации продукции истцом, как владельцем фирменного наименования, и ответчиком в качестве правообладателя товарных знаков, создает угрозу введения потребителей в заблуждение. Судом установлено, что ответчик после приобретения товарных знаков передал их по лицензионному договору другой организации, которая занимается той же деятельностью, что и истец.
Действия ответчика по приобретению товарных знаков фактического производителя продукции, осуществленные без цели их использования, могут быть квалифицированы как недобросовестная конкуренция.
