15 декабря 2014 года состоялось судебное заседание в Суде по интеллектуальным правам по рассмотрению искового заявления компании L’Oreal (Societe Anonyme) / Л’Ореаль (Сосиете Аноним) к компании LR Health & Beauty Systems GmbH / ЭлЭр Хелс энд Бьюти Системс ГмбХ о досрочном прекращении правовой охраны изобразительного товарного знака по международной регистрации № 626397 в отношении всех товаров 03 класса МКТУ.
Приоритетным направлением деятельности компании L’Oreal (Societe Anonyme) является продажа товаров, относящихся к 03 классу МКТУ.
История косметической компании L’Oreal насчитывает более века совершенствований и преобразований. Изначально компания L'Oreal являлась небольшим семейным бизнесом, который со временем вышел на мировой уровень и стал лидером по производству косметических и парфюмерных средств. На российском рынке продукция компании представлена с 1990 года.
Ссылаясь на использование спорного товарного знака, компания LR Health & Beauty Systems GmbH указала на то, что специализируется на производстве косметики, парфюмерии и биологически активных добавок. Компания работает методом сетевого маркетинга с элементами прямых продаж.

С документами по делу можно ознакомиться здесь.

Государственной Думой РФ 12 декабря 2014 г. во втором чтении принят проект поправок к НК РФ. Он касается вопросов обложения налогом на прибыль при безвозмездном отчуждении госзаказчиками прав на результаты интеллектуальной деятельности гражданского, военного, специального и двойного назначения в пользу исполнителей госконтрактов.
В настоящее время безвозмездное отчуждение от имени Российской Федерации такого исключительного права влечет за собой увеличение налоговой нагрузки для организаций-получателей прав. Стоимость имущественных прав, полученных безвозмездно, учитывается в целях налогообложения прибыли в составе внереализационных доходов.
Законопроектом предлагается с 1 января 2015 г. не включать в налоговую базу доходы в виде исключительных прав на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем, секреты производства (ноу-хау), созданные в ходе реализации госконтракта и безвозмездно отчужденные исполнителю этого госконтракта его госзаказчиком.
Также предлагается не учитывать при налогообложении расходы в виде стоимости указанных исключительных прав, если эти права получены налогоплательщиком от госзаказчика по договору о безвозмездном отчуждении с 1 января 2015 г.
Поправки будут способствовать вовлечению прав на названные результаты интеллектуальной деятельности в хозяйственный оборот.

Истец просил признать незаконными действия по ввозу товаров, маркированных его товарными знаками. Также он хотел, чтобы ответчику запретили вводить их в гражданский оборот без его согласия. Кроме того, истец просил изъять из оборота и уничтожить данные товары.
В иске было отказано. Суды исходили из того, что ответчик предъявил спорную продукцию к таможенному оформлению за несколько дней до того, как ФТС России включила товарные знаки истца в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности. В связи с чем ответчику в указанный промежуток времени не могло стать известно о внесении товарных знаков в таможенный реестр.
Но Суд по интеллектуальным правам признал такой вывод необоснованным.
В соответствии с ГК РФ на территории России действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированный Роспатентом, а также в других случаях, предусмотренных международным договором. Госрегистрация товарного знака осуществляется Роспатентом в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации.
Следовательно, исключительное право на товарный знак начинает действовать на территории России с момента его госрегистрации. И с этого момента товарный знак подлежит правовой охране. В связи с чем любое лицо должно воздерживаться от нарушения исключительного права на зарегистрированный товарный знак. Для этого не требуется специальное уведомление о необходимости соблюдать исключительное право.
Такое уведомление фактически осуществляется посредством внесения информации о зарегистрированном товарном знаке в госреестр, с которым может ознакомиться любое лицо.
Таким образом, включение или невключение товарных знаков в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности не имеет правового значения с точки зрения оценки действий по соблюдению исключительных прав на товарные знаки.
Вместе с тем в иске отказано правильно, поскольку на момент разрешения данного спора контрафактные товары были вывезены из России.

Истец просил досрочно прекратить правовую охрану товарных знаков вследствие их неиспользования на протяжении последних 3 лет в отношении товаров, для которых они зарегистрированы.
Суд по интеллектуальным правам удовлетворил иск, поскольку ответчик не доказал использование товарных знаков в исследуемый период способами, предусмотренными ГК РФ. При этом было отмечено, в частности, следующее.
ГК РФ разделяет случаи использования товарного знака самим правообладателем (в т. ч. ставшим таковым на основании договора об отчуждении исключительного права), лицензиатом по лицензионному договору и иным лицом под контролем правообладателя.
В последнем случае речь идет об использовании товарного знака при отсутствии заключенного между правообладателем и лицом, фактически использующим товарный знак, лицензионного договора, в т. ч. если правообладатель выразил свою волю на такое использование под его контролем.
При этом недостаточно простого использования товарного знака третьим лицом. Необходимо, чтобы подобное использование осуществлялось именно под контролем правообладателя. В случае, когда товарный знак используется иным лицом при производстве товара, контроль со стороны правообладателя может осуществляться различными способами (контроль качества товара, объемов производства и реализации и прочее).
Если же товарный знак использовался третьим лицом, но контроль со стороны правообладателя не осуществлялся, то в смысле ГК РФ подобные действия не могут признаваться использованием товарного знака.

Компания обратилась в суд с целью взыскать с фирмы компенсацию за нарушение исключительных прав на товарные знаки.
Суд по интеллектуальным правам отклонил доводы ответчика о том, что исключительная лицензия на предмет исключительных прав на данные бренды принадлежит обществу, а не истцу. Данное общество является обладателем упомянутых прав на основании договора, заключенного с компанией-истцом.
Между тем, как указал суд, наличие лицензионного договора с обществом не влияет на сохранение за правообладателем (лицензиаром), коим является компания, права самому использовать соответствующие средства индивидуализации любым способом, который не запрещен законом.
Соответственно, подобный факт не влияет в т. ч. на право компании требовать защиты своих прав в судебном порядке.

Кафедра по интеллектуальным правам МГЮУ (МГЮА) им О.Е. Кутафина совместно с Судом по интеллектуальным правам провела 10 декабря 2014 г. заседание кружка (клуба) по интеллектуальным правам в здании Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА) по теме доменных имен: «Как вы лодку назовете, так она и поплывет (по волнам Интернета)».

Заседание носило характер заинтересованного общения. В частности, обсуждались вопросы необходимости правового регулирования феномена доменных имен, складывающейся судебной практики по доменным спорам, а также необходимости специальных квазисудебных профессиональных «площадок» для досудебного рассмотрения доменных споров (наподобие UDRP1).

Спикеры представляли все уровни Интернет-сообщества:
- С.А. Копылов, начальник юридического отдела АНО «Координационный центр национального домена сети Интернет» (представляемый уровень – администратор национальных доменов верхнего уровня .RU и .РФ., национальный и международный уровни: КЦ и ICANN);
- А.А. Воробьев, директор департамента по связям с общественностью и взаимодействию с органами государственной власти RU-CENTER Group (представляемый уровень – регистраторы доменных имен , РУ-Центр);
- А.Г. Серго – доктор юридических наук, профессор Российской государственной академии интеллектуальной собственности, президент юридической фирмы «Интернет и Право», один из ведущих российских авторов по теме доменных споров (представляемый уровень – администраторы доменных имен, пользовательский уровень).

Оспаривалось решение Роспатента, которым заявителю было отказано в удовлетворении возражения против выдачи патента на изобретение.
Заявитель, в частности, указывал, что его возражение рассматривалось в отсутствие представителя экспертного отдела Федерального института промышленной собственности. А его участие в заседании коллегии Палаты по патентным спорам могло существенно повлиять на анализ доводов возражения. Коллегия могла бы перенести дату заседания, но не сделала этого.
Суд по интеллектуальным правам отклонил доводы заявителя и отказал в признании решения недействительным, отметив следующее.
Согласно Правилам подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам участвовать в рассмотрении дела на заседании коллегии Палаты по патентным спорам может в необходимых случаях лицо, принимавшее решение по результатам экспертизы.
Коллегия, признав невозможность рассмотрения дела на данном заседании вследствие неявки кого-либо из лиц, имеющих право участвовать в рассмотрении дела, вправе перенести дату заседания.
Таким образом, отложение заседания в связи с неявкой кого-либо из указанных лиц является правом, а не обязанностью коллегии Палаты по патентным спорам, рассматривающей возражение.
В правилах закреплено, что неявка любого лица, имеющего право участвовать в рассмотрении дела и уведомленного о дате и месте проведения заседания, не может явиться препятствием к рассмотрению дела.
Следовательно, неявка представителя экспертного отдела на заседание коллегии и непринятие ею решения о переносе заседания не могут являться основанием для признания незаконным решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражений.

Организация по коллективному управлению смежными правами обратилась в суд с иском к компании.
Поводом для этого послужило сообщение в эфир телеканалом, принадлежащим истцу, фонограмм без выплаты вознаграждения.
Суды двух инстанций сочли, что требования необоснованны.
При этом они исходили из того, что на канале имела место трансляция рекламных роликов, заставок, анонсов будущих программ.
Во всех этих программах присутствует элемент творческого труда (т. к. они созданы творческим трудом авторов: режиссеров, режиссеров монтажа, постановщиками и т. д.).
Данные программы сочетают в себе все признаки аудиовизуального произведения.
Суд по интеллектуальным правам отправил дело на новое рассмотрение и пояснил следующее.
Исходя из ГК РФ, в случае исполнения фонограммы, как посредством телевидения, так и кабеля, лицо, осуществившее такое действие, обязано выплатить вознаграждение как исполнителю, так и изготовителю фонограмм.
Аудиовизуальные произведения являются объектом авторских прав.
ГК РФ устанавливает исчерпывающий перечень авторов подобного произведения. Это режиссер-постановщик, автор сценария и композитор музыкального произведения (с текстом или без текста), специально созданного для таких целей.
Организации эфирного и кабельного вещания осуществляют свои права с соблюдением прав авторов произведений, исполнителей, а в соответствующих случаях - обладателей прав на фонограмму и прав других лиц.
С учетом этого нужно было оценить довод о том, что не всякие передачи, переданные в эфир, могут быть признаны аудиовизуальными произведениями.
К таким могут быть отнесены лишь произведения, созданные творческим трудом авторами аудиовизуального произведения, перечень которых определен в ГК РФ.
К подобным произведениям не относятся передачи, передаваемые в прямом эфире, а также передачи, сообщаемые в записи, которые не носят творческого характера.
Таким образом, при рассмотрении данного спора нужно было установить, являются спорные фонограммы самостоятельным объектом смежных прав либо спорные звуковые записи исполнений составляют часть аудиовизуального произведения.

Организации было отказано в госрегистрации товарного знака. Она подала возражение, но его не удовлетворили. При этом Роспатент исходил из того, что заявленное обозначение сходно до степени смешения с чужим товарным знаком, ранее зарегистрированным в отношении однородных товаров.
Считая решение Роспатента незаконным, организация оспорила его.
Суд по интеллектуальным правам не удовлетворил ее заявление. При этом он отклонил довод о том, что на момент принятия решений об отказе в госрегистрации и в удовлетворении возражения правовая охрана противопоставленного товарного знака была прекращена в связи с ликвидацией юрлица - правообладателя.
В соответствии с ГК РФ в Российской Федерации действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированный Роспатентом, а также в других случаях, предусмотренных международным договором.
Товарный знак регистрируется Роспатентом в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания.
Правовая охрана товарного знака прекращается в т. ч. на основании решения Роспатента о досрочном прекращении его правовой охраны в связи с прекращением юрлица - правообладателя или прекращением деятельности индивидуального предпринимателя (ИП) - правообладателя.
Таким образом, правовая охрана товарного знака не может быть прекращена автоматически в случае прекращения юрлица или прекращения деятельности ИП. Правовая охрана прекращается только на основании решения Роспатента.
Из материалов дела не усматривается, что Роспатент принимал решение о досрочном прекращении правовой охраны противопоставленного товарного знака в связи с ликвидацией правообладателя. Правовая охрана прекратилась только после принятия оспариваемого решения в связи с истечением срока ее действия.
Следовательно, указанный товарный знак был правомерно противопоставлен Роспатентом заявленному обозначению при проведении его экспертизы.

9 декабря 2014 года Судом по интеллектуальным правам была рассмотрена кассационная жалоба ООО «Издательство Яуза» на решение суда первой и постановление суда апелляционной инстанций, которыми с него взыскана компенсация за неправомерное использование шрифта «Rodchenko» на обложке книги А. Терещенко. Чистилище СМЕРШа. Сталинские «волкодавы».
Оспаривая выводы судов, заявитель указывал, что использование им части шрифта (знаков) нельзя признать нарушением исключительных прав правообладателя, поскольку шрифт целиком им не был использован, что, например, возможно при сохранении шрифта в память ЭВМ, а часть шрифта объектом авторских прав не является.
Суд по интеллектуальным правам, оставляя в силе принятые судебные акты, исходил из того, что использование части произведения – шрифта (знаков), также является нарушением исключительных прав, поскольку авторские права распространяются, в том числе на часть произведения, если по своему характеру она может быть признана самостоятельным результатом творческого труда автора и выражена в какой-либо объективной форме.
Ответчик, указывая на отсутствие у использованной части шрифта признаков объекта авторских прав, соответствующих доказательств не привел.
При этом суд принял во внимание, что создание результатов интеллектуальной деятельности творческим трудом автора презюмируется.

С документами по делу можно ознакомиться здесь.