Относительно исключительных прав исполнителей или изготовителей фонограмм Суд по интеллектуальным правам пояснил следующее.
По ГК РФ исполнителем (автором исполнения) признается гражданин, творческим трудом которого создано исполнение.
Это артист-исполнитель (актер, певец, музыкант, танцор или другое лицо, которое играет роль, читает, декламирует, поет, играет на музыкальном инструменте или иным образом участвует в исполнении произведения литературы, искусства или народного творчества, в т. ч. эстрадного, циркового или кукольного номера), а также режиссер-постановщик спектакля (лицо, осуществившее постановку театрального, циркового, кукольного, эстрадного или иного театрально-зрелищного представления) и дирижер.
Исполнителю принадлежит исключительное право использовать исполнение любым не противоречащим закону способом (исключительное право на исполнение).
Исполнитель может распоряжаться исключительным правом на исполнение.
Использованием исполнения считается распространение записи путем продажи или иного отчуждения ее оригинала или экземпляров, представляющих собой ее копии на любом материальном носителе.
Изготовителю фонограммы принадлежит исключительное право использовать ее любым не противоречащим закону способом (исключительное право на фонограмму).
Изготовитель фонограммы может распоряжаться исключительным правом на фонограмму.
Использованием фонограммы считается в т. ч. распространение фонограммы путем продажи или иного отчуждения оригинала или экземпляров, представляющих собой ее копию на любом материальном носителе.
Таким образом, исполнитель и изготовитель фонограммы обладают самостоятельными исключительными правами на объект смежных прав.
Причем каждый из них имеет право на распоряжение этим исключительным правом и на его защиту.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы автономной некоммерческой организации «ШКОЛА ВЫХОДНОГО ДНЯ «КАПЕЛЬКА» (далее – АНО «ШКОЛА ВЫХОДНОГО ДНЯ «КАПЕЛЬКА») президиум Суда по интеллектуальным правам оставил без изменения решение Суда по интеллектуальным правам от 18.09.2015 по делу № СИП-330/2015, тем самым подтвердив законность досрочного прекращения правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 261000 в отношении части услуг 41-го класса МКТУ «издание книг; обеспечение интерактивное электронными публикациями; публикации с помощью настольных издательских систем, публикация интерактивная книг и периодики, публикация текстовых материалов (за исключением рекламных)».
В рамках данного дела общество с ограниченной ответственностью «ИЗДАТЕЛЬСТВО КАПЕЛЬКА» (далее – общество «ИЗДАТЕЛЬСТВО КАПЕЛЬКА») обратилось в Суд по интеллектуальным правам с иском к АНО «ШКОЛА ВЫХОДНОГО ДНЯ «КАПЕЛЬКА» о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 261000 вследствие его неиспользования в отношении услуг издание книг; обеспечение интерактивное электронными публикациями; публикации с помощью настольных издательских систем, публикация интерактивная книг и периодики, публикация текстовых материалов (за исключением рекламных) 41-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).
Рассмотрев дело в качестве суда первой инстанции Суд по интеллектуальным правам признал общество «ИЗДАТЕЛЬСТВО КАПЕЛЬКА» заинтересованным в досрочном прекращении товарного знака, при отсутствии доказательств введения товарного знака в гражданский оборот.
Президиум Суда по интеллектуальным правам подтвердил законность обжалуемого решения, указав, что печатные материалы, изготовленные другой организацией по заказу АНО «ШКОЛА ВЫХОДНОГО ДНЯ «КАПЕЛЬКА» для его собственных нужд в образовательной деятельности не подтверждают введение товарного знака в гражданский оборот.

С текстом судебного акта можно ознакомиться здесь.

ГК РФ закрепляет правила, касающиеся права преждепользования.
Такое право имеет лицо, которое до даты приоритета изобретения, полезной модели или промышленного образца добросовестно использовало на территории России созданное независимо от автора тождественное решение или сделало необходимые к этому приготовления.
Данное лицо сохраняет право на дальнейшее безвозмездное использование тождественного решения без расширения объема такого использования.
Относительно применения этих правил Суд по интеллектуальным правам подчеркнул следующее.
Из содержания ГК РФ следует, что для оценки объема права преждепользования необходимо принимать во внимание не только фактическое использование объекта исключительных прав, но и сделанные к этому приготовления.
Из смысла норм следует, что преждепользование - это право безвозмездно использовать тождественное решение в определенном объеме и без расширения такого использования.
Права преждепользователя ограничены тем объемом применения тождественного решения, который был им достигнут на дату приоритета.
Если же использование не было начато до указанной даты, то важен объем, соответствующий сделанным приготовлениям.
Таким образом, преждепользователь не вправе применять тождественное решение в большем объеме по сравнению с тем, как оно использовалось или предполагалось к использованию до даты приоритета заявки.
При этом устанавливаемый объем использования тождественного решения должен подтверждаться документально.

Истец хотел получить компенсацию за нарушение исключительных авторских прав на музыкальные произведения и смежных прав на фонограммы этих произведений. Он ссылался на то, что в торговой точке ответчика был реализован контрафактный диск формата МР3.
Апелляционная инстанция полагала, что одновременно взыскать компенсацию за нарушение авторских и смежных прав в отношении одной фонограммы невозможно.
Суд по интеллектуальным правам признал такую позицию ошибочной, руководствуясь следующим.
Музыкальные произведения, являющиеся объектами авторских прав, отражаются при помощи звуков и воспринимаются на слух как при их исполнении, так и при помощи технических средств.
Фонограммы же выступают объектами прав, смежных с авторскими, и представляют собой исключительно звуковые записи.
Смежные права по большей части являются производными и зависимыми от авторских. Создать объект смежных прав можно при наличии какого-либо произведения, используемого для создания соответствующего объекта смежных прав. Для осуществления смежных прав, затрагивающих произведения, использованные при создании объектов смежных прав, необходимо разрешение автора (правообладателя) и соблюдение его авторских прав (как имущественных, так и личных неимущественных).
При этом произведения и фонограммы являются самостоятельными объектами интеллектуальных прав.
Если речь идет о музыкальных композициях, записанных на диске, то возможно одновременное нарушение как авторских прав, т. е. прав на само музыкальное произведение, так и смежных прав, т. е. прав на запись этого же произведения (фонограмму) и его исполнение.
Поэтому в случае, когда одним действием (продажа контрафактного диска) нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности (объекты авторских и смежных прав), размер компенсации определяется судом за каждый такой неправомерно используемый результат.
Каждое из музыкальных произведений и фонограмм, содержащихся на диске, является самостоятельным объектом авторских и смежных прав, подлежащим защите.

Отсутствие регистрации лицензионного договора само по себе не является основанием для признания его недействительным.
Такой вывод следует из позиции Суда по интеллектуальным правам, который указал в т. ч. следующее.
Согласно ГК РФ в случаях, если законом предусмотрена госрегистрация сделки, правовые последствия последней наступают после проведения такой процедуры.
Договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.
Заключение договора - это достижение сторонами соглашения по всем существенным условиям.
Действие договора - период, в течение которого стороны договорились считать достигнутое соглашение обязательным для себя.
При этом моменты заключения договора и начала его действия могут не совпадать.
Нормы ГК РФ при определении момента, с которого лицензионный договор считается заключенным, не ограничивают право сторон расширить сроки действия такой сделки, в т. ч. на период до ее заключения. При этом они могут сделать подобное независимо от того, каким событием определяется момент заключения договора: достижением простого согласия или госрегистрацией.
Лицензионный договор заключается в письменной форме, если иное не предусмотрено ГК РФ. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность такой сделки.
Предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по лицензионному договору подлежит госрегистрации в случаях и в порядке, которые предусмотрены ГК РФ.
Также в ГК РФ отдельно закреплены положения о последствиях несоблюдения предусмотренного законом требования о госрегистрации перехода исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, предоставления права использовать подобный результат или средство, залога данных прав как обременения.
При несоблюдении требования о госрегистрации упомянутые переход, предоставление права, залог считаются несостоявшимися.
В отличие от признания недействительным договора, на основании которого происходит распоряжение исключительным правом, отсутствие регистрации не влияет на действительность договорных отношений между сторонами.
По законодательству лицензионный договор является недействительным, если не соблюдена его форма. Отсутствие же госрегистрации такой сделки не является основанием для признания ее недействительной.

Заявитель полагал, что ФТС России незаконно бездействовала. Она не провела проверку и не подготовила решение об исключении товарных знаков из таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности (ТРОИС).
Суды двух инстанций не удовлетворили заявление о признании бездействия незаконным.
Кассационная жалоба заявителя была передана на рассмотрение в суд округа на том основании, что спор о защите интеллектуальных прав отсутствует.
Однако вышестоящая инстанция пришла к выводу, что жалоба должна рассматриваться Судом по интеллектуальным правам. Это объясняется следующим.
Законом о таможенном регулировании предусмотрены меры по защите прав на объекты интеллектуальной собственности. Они принимаются в отношении товаров, содержащих объекты интеллектуальной собственности, включенные по заявлению правообладателя в ТРОИС.
В ТРОИС включаются объекты интеллектуальной собственности, в отношении которых ФТС России принято решение о принятии мер, связанных с приостановлением выпуска товаров.
Объект исключается из ТРОИС в т. ч. в случае, если правообладатель в течение сроков приостановления выпуска товаров не обратился в уполномоченный орган за защитой своих прав (на данное основание и указывал заявитель).
В ТРОИС могут быть внесены изменения, в т. ч. на основании поступившей от физических и юридических лиц информации о том, что лица, указанные в реестре в качестве правообладателя, лишены прав или ограничены в правах на объект интеллектуальной собственности.
Таким образом, действия таможенных органов по внесению (невнесению) в ТРОИС, исключению из него направлены на защиту прав на объекты интеллектуальной собственности.
Заявителем оспаривается бездействие по непринятию решения об исключении из ТРОИС. Это свидетельствует о том, что данный спор связан с защитой интеллектуальных прав.
При этом не имеет правового значения то обстоятельство, что заявитель не является правообладателем, а требование связано с применением таможенного законодательства.

Утрачивает силу ряд административных регламентов Минобрнауки России. Они устанавливали процедуру регистрации Роспатентом отдельных объектов интеллектуальной собственности.
Дело в том, что Роспатент был передан в ведение Минэкономразвития России (указ Президента РФ от 21.05.2012 N 636).

18 января 2016 г. Суд по интеллектуальным правам принял решение по делу № СИП-404/2015 и удовлетворил иск общества с ограниченной ответственностью «Челябинский масложировой комбинат» (г. Челябинск) о частичном досрочном прекращении правовой охраны товарного знака «КОЛОБОК» по свидетельству Российской Федерации № 497751, принадлежащего обществу с ограниченной ответственностью «Промбизнесгрупп» (г. Уфа).
Удовлетворение иска суд мотивировал доказанностью со стороны истца наличия заинтересованности в досрочном прекращении товарного знака в испрашиваемой части, а также тем, что ответчик не подтвердил факт использования принадлежащего ему товарного знака.
При этом доводы ответчика о том, что использование товарного знака осуществлялось лицензиатом, а также представленные ответчиком в подтверждение данного довода документы (копии лицензионного договора, сертификата соответствия продукции, товарных накладных и платежных поручений) не были приняты судом, поскольку данное обстоятельство было опровергнуто упомянутым лицензиатом, заявившем суду о фальсификации указанных лицензионного договора и всех товарных накладных.
После начала рассмотрения судом заявления о фальсификации доказательств представитель ответчика прекратил являться в судебные заседания; запрошенные судом оригиналы лицензионного договора и товарных накладных ответчик также не представил.
В отсутствие затребованных у ответчика оригиналов данных документов, а также в условиях очевидного уклонения ответчика от их представления в суд, при наличии не опровергнутых ответчиком пояснений лицензиата о том, что данные документы лицензиатом не изготавливались и не подписывались, суд признал представленные ответчиком документы недопустимыми доказательствами.
С учетом того, что иные представленные ответчиком документы – платежные поручения не подтверждают использование товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 497751, суд пришел к выводу о недоказанности его использования в отношении товаров 29-го класса МКТУ «масла и жиры пищевые», для которых истцом испрашивалось досрочное прекращение правовой охраны данного товарного знака.

С полным текстом судебного акта можно ознакомиться здесь.

Истец просил досрочно прекратить правовую охрану товарного знака вследствие его неиспользования.
Президиум Суда по интеллектуальным правам частично удовлетворил иск.
Но Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ отменила его постановление и оставила в силе решение первой инстанции, которая отказала в иске полностью. Это объясняется следующим.
При установлении факта использования товарного знака и разрешении вопроса о сохранении его правовой охраны нужно учитывать совокупность критериев. Причем значение каждого из них меняется в зависимости от фактических обстоятельств дела.
В числе таких критериев - различительная способность товарного знака, сходство обозначений заявителя и правообладателя, однородность товаров, их идентичность.
Значение критерия однородности повышается при необходимости защиты "сильных" (известных, обладающих различительной способностью) товарных знаков. Товарный знак ответчика как раз является таким.
Если товарный знак не обладает сильной различительной способностью (не оригинален, малоизвестен), критерий однородности товаров в большинстве случаев не будет свидетельствовать об использовании товарного знака. Увеличение степени известности влечет расширение круга товаров, которые могут быть признаны однородными тем, в отношении которых он зарегистрирован и используется правообладателем.
Кассационная инстанция оценила только критерий идентичности. Она ошибочно исходила из проверки идентичности товаров по классификации МКТУ. Это привело к нарушению баланса прав участников спорных правоотношений (возможности истца извлечь необоснованные преимущества из известного и признанного товарного знака), а также к нарушению интересов публичного порядка.
Правообладатель действует на российском рынке более 10 лет. За это время его товары приобрели широкую известность, а товарный знак, индивидуализирующий их, различительную способность.
В данном случае лишение товарного знака охраны (даже в части) при наличии доказательств того, что конкуренты выпускают однородные товары, будет способствовать введению потребителей в заблуждение.
Обстоятельства дела свидетельствуют о том, что истец намерен извлечь необоснованные преимущества из использования известного товарного знака. Его действия являются недобросовестными.

Истец полагал, что ответчик нарушает его исключительные права на фирменное наименование и товарный знак, поскольку использует доменное имя, сходное с ними до степени смешения.
Поэтому истец хотел, чтобы ответчику запретили использовать (администрировать) это доменное имя.
Апелляционная инстанция отказала в иске. Она исходила из того, что доменное имя ответчика имеет приоритет, поскольку зарегистрировано ранее даты регистрации истца в качестве юрлица и приоритета товарного знака.
Но Суд по интеллектуальным правам оставил в силе решение первой инстанции, удовлетворившей иск. При этом он отметил в т. ч. следующее.
Исключительному праву на использование товарного знака, являющемуся абсолютным, корреспондирует обязанность неопределенного круга третьих лиц не допустить использование обозначений, тождественных или сходных с товарным знаком до степени смешения, в отношении однородных товаров.
По общему правилу нарушением такого исключительного права является фактическое использование доменного имени, тождественного или сходного до степени смешения, в отношении однородных товаров.
Товарный знак и фирменное наименование используются истцом для оказания услуг по организации продажи товаров. При этом словесное обозначение в доменном имени ответчика сходно до степени смешения со словесной частью комбинированного товарного знака истца.
Доменное имя используется ответчиком не в личных, а в коммерческих целях. А именно - для организации доски объявлений о продаже аналогичных товаров в Интернете, т. е. в целях той же деятельности, которая осуществляется истцом.
В случае коммерческого использования доменного имени, тождественного или сходного до степени смешения с товарным знаком или иным средством индивидуализации, в отношении однородных товаров, момент регистрации доменного имени не имеет правового значения.