Правовая охрана серии товарных знаков «DR PEPPER» / «ДР ПЕППЕР» досрочно прекращена в отношении товаров «минеральные воды; негазированные безалкогольные напитки; фруктовые соки; сиропы, концентраты, порошки и прочие составы для изготовления напитков», поскольку ответчиком не представлены доказательства реального использования товарных знаков для этих товаров.
Признавая факт использования всех товарных знаков в отношении части товаров 32-го класса МКТУ «газированные воды; газированные безалкогольные напитки; фруктовые напитки», суд исходил из того, что словесный элемент «DR PEPPER» / «ДР ПЕППЕР» является доминирующим в комбинированных товарных знаках, а потому использование на товарах только этого словесного элемента следует рассматривать как использование всей серии товарных знаков, объединенной основным индивидуализирующим элементом, что не противоречит пункту 2 статьи 1486 ГК РФ.
Довод ответчика о наличии в действиях истца признаков «паразитарной конкуренции» отклонен с указанием на отсутствие оснований для вывода о том, что настоящий иск заявлен исключительно с целью воспользоваться широкой известностью оспариваемых товарных знаков.

Обращаясь в суд с исковым заявлением о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака «SANPELLEGRINO», истец указал, что им используется указанный товарный знак такими способами как «ввоз товара», «хранение товара», «перевозка товара», «продажа товара», «использование товара».
При этом истец отметил, что правообладатель не использует спорное обозначение ни одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1486 ГК РФ.
Помимо прочего, истец в своем заявлении указал, что действия ответчика, выразившиеся в монополизации экспорта минеральной воды «SANPELLEGRINO» в Россию, а также в препятствовании импорту названной продукции независимыми импортерами, под видом защиты исключительных прав является злоупотреблением правом со стороны Компании по отношению к независимым российским импортерам и недобросовестной конкуренцией в отношении европейских экспортеров минеральной воды, осуществляющих свою деятельность на территории Российской Федерации.
Ответчик против удовлетворения заявленных требований возражал, ссылаясь на то, что истцом не доказано наличие заинтересованности в досрочном прекращении правовой охраны спорного товарного знака, а также представил доказательства использования этого товарного знака в течение трехлетнего периода, предшествующего дате подачи иска.
Оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, исходя из обстоятельств дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, что ответчиком было доказано использование оспариваемого товарного знака в отношении товаров «минеральные воды» 32-го класса МКТУ, для которых он зарегистрирован, что, несмотря на наличие у истца заинтересованности в досрочном прекращении правовой охраны указанного товарного знака, исключает удовлетворение требований последнего.
При этом, отклоняя довод истца о наличии в действиях ответчика злоупотребления правом или недобросовестной конкуренции по отношению к другим хозяйствующим субъектам на территории Российской Федерации, судебная коллегия указала, что исключительные права сами по себе являются допустимой законом формой монополии. Баланс между интересами правообладателей и иных лиц установлен путем ограничения правообладателей введением нормы об исчерпании исключительных прав, чтобы правообладатель не мог не допускать дальнейшей перепродажи (оборота) товара, если он дал согласие на их ввоз в Российскую Федерацию.

Более подробно с обстоятельствами дела можно ознакомиться в карточке дела здесь.

Каких только ситуаций не возникает в практике Суда по интеллектуальным правам. В феврале этого года суд рассмотрел кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «АВТОТРЕЙД» к индивидуальному предпринимателю Б. о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак.
Общество «АВТОТРЕЙД» является правообладателем товарного знака в виде изображения черно-белой коровы, расположенной на зеленом поле, со словесным элементом «Масло крестьянское сливочное». В иске общество ссылалось на то, что графическое обозначение, размещенное на упаковке товара, реализованного ответчиком, и товарный знак истца сходны до степени смешения.При этом разрешения на использование товарного знака правообладатель предпринимателю не давал.
Арбитражный суд Иркутской области требования общества удовлетворил, так как пришел к выводу что, несмотря на отдельные отличия графического обозначения, размещенного на упаковке товара, реализованного ответчиком, и товарного знака истца, одно обозначение ассоциируется с другим в целом.
Однако суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции и решение отменил, указав, что само по себе наличие изображения коровы на спорных изображениях не может являться признаком, определяющим их безусловное сходство до степени смешения, поскольку с позиции большинства потребителей товар - сливочное масло - безусловно, ассоциируется с коровой. При этом суд апелляционной инстанции не учел, что как раз этот фактор усиливает сходство сравниваемых обозначений ввиду их тождественного смыслового содержания, идентичности и широкого круга потребителей товаров (масло сливочное), для которых предусмотрено их использование.
Не согласившись с постановлением апелляции общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам. Кассационная жалоба общества «АВТОТРЕЙД» признана обоснованной и подлежащей удовлетворению в связи с тем, что суд апелляционной инстанции оставил без внимания то, что существенным обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении данного дела, является факт сходства до степени смешения, а не тождественности, обозначения, размещенного на упаковке реализованного ответчиком товара, и товарного знака истца. Также в обжалуемом постановлении не были приведены мотивы, по которым суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции.

Публикацию мотивированного текста постановления Суда по интеллектуальным правам, можно посмотреть в соответствующей карточке дела: С01-1121/2015.

9 февраля 2016 г. Судом по интеллектуальным правам была рассмотрена кассационная общества с ограниченной ответственностью «Сомелье» на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.11.2015 по делу № А40-52425/2015 по иску указанного общества о признании недействительным договора об отчуждении исключительных прав на товарные знаки, отмене государственной регистрации товарных знаков и переводе прав приобретателя исключительных прав на 30 товарных знаков.
Обращаясь с указанным иском в суд, истец ссылался на то, что переданные им по договору об отчуждении товарных знаков в силу пункта 5 статьи 488 ГК РФ исключительные права до их полной оплаты ответчиком находятся в залоге у истца для обеспечения исполнения покупателем его обязанности по оплате товара. Поэтому последующее отчуждение исключительного права на товарные знаки ответчиком без выплаты полной стоимости товарных знаков свидетельствует о недействительности такой сделки, поскольку согласие продавца на отчуждение заложенного имущества не получено.
Также истец указал, что в связи с существенным нарушении приобретателем обязанности выплатить правообладателю в установленный договором срок вознаграждение за приобретение исключительного права на основании пункта 5 статьи 1234 ГК РФ имеет право на перевод на себя прав приобретателя исключительного права.
Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований, указал, что применительно к требованию о переводе права на товарные знаки истец не представил доказательств, свидетельствующих о том, что нарушение по оплате 50% вознаграждения причинило ему убытки и он лишился права на взыскание вознаграждения; право на предъявление иска о взыскании задолженности по договору не утрачено.
Также суд первой инстанции исходил из того, что залог исключительных прав на товарные знаки не состоялся, поскольку в порядке, предусмотренном статьей 1232 ГК РФ, государственная регистрация права залога не произведена, соответственно, ограничения по отчуждению исключительных прав ответчиком отсутствовали, а соответствующий договор недействительным не является.
Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя исковые требования в части, согласился с выводами суда первой инстанции о том, что залог в отношении спорных товарных знаков нельзя считать возникшим, поскольку государственная регистрация залога не произведена, а общая норма, предусмотренная статьей 488 ГК РФ, при наличии специального регулирования применению не подлежит. Вместе с тем суд апелляционной инстанции, учитывая длительность неисполнения ответчиком обязательства по выплате вознаграждения, пришел к выводу о сознательном и намеренном уклонении ответчика от расчетов с истцом, что свидетельствует о правомерности избрания истцом такого способа защиты, как перевод прав приобретателя исключительных прав на 15 товарных знаков.
Тем не менее суд апелляционной инстанции отметил, что иск в части перевода прав приобретателя может быть удовлетворен лишь частично, поскольку ответчик уже распорядился исключительным правом в отношении 15-ти товарных знаков путем их отчуждения, в связи с чем это лицо не может быть обязано к переводу тех прав, которыми уже само не обладает. Суд по интеллектуальным правам, оставляя в силе постановление суда апелляционной инстанции, подтвердил правильность содержащихся в нем выводов.
Отклоняя доводы кассационной жалобы истца об отсутствии в законе и подзаконных нормативных актах прямого указания на необходимость государственной регистрации договора залога исключительного права, Суд по интеллектуальным правам отметил, что императивными нормами статей 1232, 1234 ГК РФ (в том числе в редакции, действовавшей в момент заключения договора об отчуждении от 07.07.2014) предусмотрено, что залог исключительного права на товарный знак подлежит государственной регистрации. Кроме того, возможность регистрации залога исключительного права была предусмотрена приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 29.10.2008 № 321 «Об утверждении Административного регламента исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по регистрации договоров о предоставлении права на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, охраняемые программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем, а также договоров коммерческой концессии на использование объектов интеллектуальной собственности, охраняемых в соответствии с патентным законодательством Российской Федерации», в связи с чем последующее отчуждение ответчиком исключительного права на товарные знаки другому лицу могло быть произведено и без согласия истца, в связи с чем договор об отчуждении от 16.12.2014 не может быть признан недействительным на основании отсутствия согласия залогодержателя.

С материалами дела можно ознакомиться здесь.
Оганесян А.Н.,
помошник судьи

Поскольку в рамках кассационного производства утверждено мировое соглашение, приостановление исполнения обжалуемого судебного акта, установленное судом на срок до принятия арбитражным судом кассационной инстанции постановления по результатам рассмотрения кассационной жалобы, подлежит отмене.

Организацию оштрафовали за то, что она, не являясь организатором торговли, имеющим лицензию торговой системы, использует в своем фирменном наименовании слова "торговая система".
Но организация полагала, что ее незаконно привлекли к административной ответственности. Она ссылалась на то, что была зарегистрирована в 2010 г. в соответствии с действовавшим тогда законодательством, никогда не имела лицензии биржи или торговой системы. Соответственно, запрет, установленный Законом об организованных торгах, на нее не распространяется.
Суд по интеллектуальным правам решил, что организация правомерно привлечена к ответственности.
Согласно названному закону торговой системой является организатор торговли, имеющий лицензию торговой системы. Фирменное наименование торговой системы должно содержать словосочетания "торговая система" или "организатор торговли". Иным лицам нельзя использовать эти словосочетания, производные от них слова и сочетания с ними в своем фирменном наименовании и (или) в рекламе.
Данные положения закона вступили в силу с 01.01.2013.
Организации, имеющие на 01.01.2013 лицензии организаторов торговли на рынке ценных бумаг, обязаны получить предусмотренную данным законом лицензию или прекратить деятельность организатора торговли до 01.01.2014.
Речь идет не только о лицах, утративших право заниматься такой деятельностью, но и обо всех иных лицах, которые не являются торговыми системами и организаторами торгов, но используют в своем наименовании такие словосочетания.
Соответственно, требования указанного закона должны соблюдаться всеми юрлицами.
Допущенное нарушение началось с 01.01.2013. Оно является длящимся. Следовательно, организация подлежит ответственности на основании закона, действовавшего во время совершения правонарушения.
Таким образом, в ее действиях имеются событие и состав административного правонарушения.
Доводы о том, что по состоянию на момент создания организации названный закон отсутствовал, и включение слов "торговая система" в ее фирменное наименование соответствовало нормам действовавшего на тот момент законодательства, не имеют правового значения.

Суд по интеллектуальным правам постановлением от 8 февраля 2016 г. отменил постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 октября 2015 г. по делу № А40-48196/2013 и направил дело на новое рассмотрение в указанный суд апелляционной инстанции в ином судебном составе.
Рассматривался спор по иску компании Бельведер / Belvedere S.A. к обществу с ограниченной ответственностью «Бельведер Русь», обществу с ограниченной ответственностью «Специализированная юридическая компания по организации конкурсов и торгов» и обществу с ограниченной ответственностью «ЮД ТРЕЙДИНГ» о признании недействительными договоров (зарегистрированы Федеральной службой по интеллектуальной собственности (Роспатентом) 19.04.2012 под № РД0097985 и 26.11.2012 под № РД0113843) об отчуждении исключительных прав на товарные знаки и их государственной регистрации.
Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 октября 2015 г. в удовлетворении исковых требований отказано.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда апелляционной инстанции о том, что представленная в материалах дела действовавшая на момент совершения спорной сделки редакция устава общества «Бельведер Русь», утвержденная общим собранием его участников 11.10.2010 и зарегистрированная уполномоченным государственным органом в порядке, предусмотренном статьями 12 и 18 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, в пункте 16.1 содержит правило, отличное от указанного компанией, а именно: для совершения крупных сделок не требуется решения общего собрания участников.
Вместе с тем суд кассационной инстанции указал, что судом апелляционной инстанции не были рассмотрены и оценены доводы компании о введении потребителей в заблуждение в результате заключения спорных сделок, что одновременно является актом недобросовестной конкуренции в форме паразитирования на чужой репутации. Как указал суд кассационной инстанции, указанные доводы компании могут иметь значение для исхода данного спора. Соответствующие доводы не могли быть оставлены судом без внимания как софизмы.

С выводами суда кассационной инстанции можно ознакомиться в карточке дела по ссылке.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1513 ГК РФ возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основаниям, предусмотренным подпунктами 1–4, 6, 7 пункта 2 и пунктом 3 статьи 1512 этого кодекса, могут быть поданы заинтересованным лицом.
Указанная норма права не связывает наличие заинтересованности лица в подаче возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку с возможностью этого лица использовать в своей деятельности оспариваемый товарный знак.

Ссылаясь на свою заинтересованность в досрочном прекращении правой охраны товарного знака компании ВЕЛЛЕОУТС ЛИМИТЕД (VELLEOATSLIMITED) и на его неиспользование на протяжении последних трех лет, компания ПОККА САППОРО ФУД энд БЕВЕРИДЖ ЛТД (POKKA SAPPORO FOOD & BEVERAGE LTD) подала в Суд по интеллектуальным правам исковое заявление. В обоснование своей заинтересованности компания ПОККА САППОРО ФУД энд БЕВЕРИДЖ ЛТД указывает на то обстоятельство, что она является всемирно известным производителем супов быстрого приготовления, чая, кофе, а также безалкогольных витаминизированных фруктовых напитков и осуществляет подготовительные действия для реализации своей продукции на российском рынке.
Исследовав доказательства извещения кипрской компании, Суд по интеллектуальным правам признал ее надлежащим образом извещенной о времени и месте судебного разбирательства, указав при этом, что согласно информации, размещенной на официальном сайте Гаагской конференции по международному частному праву http://www.hcch.net/ Республика Кипр не заявила возражений против применения статьи 10 (а) Конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам (заключенной в Гааге 15.11.1965), что не препятствует возможности непосредственно посылать по почте судебные акты лицам, находящимся за границей.
Вместе с тем, ответчик отзыв на исковое заявление не представил, явку своих представителей в суд первой инстанции не обеспечил, доказательств надлежащего использования спорного товарного знака суду не представил, распорядившись своими процессуальными правами самостоятельно. Суд по интеллектуальным правам отметил, что ответчик, зарегистрировав товарный знак на территории Российской Федерации, должен предпринимать меры, направленные на осуществление предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации при той степени заботливости и осмотрительности, которые от него требуют обычаи делового оборота, и обязан обеспечить возможность его своевременного информирования о притязаниях третьих лиц на принадлежащий ему объект интеллектуальной собственности.
Оценив в совокупности и взаимной связи представленные в материалы дела доказательства, с учетом того, что компанией «ВЕЛЛЕОУТС» не подтверждено фактическое использование оспариваемого товарного знака в отношении товаров 32-го класса МКТУ «воды; коктейли безалкогольные; напитки безалкогольные; напитки безалкогольные на основе овса; напитки с незначительным содержанием алкоголя; пиво; порошки и таблетки для изготовления газированных напитков; сиропы для напитков; соки овощные; соки фруктовые; составы для изготовления напитков; экстракты фруктовые безалкогольные; эссенции для изготовления напитков», в то время как компания «ПОККА САППОРО ФУД» подтвердила свою заинтересованность в досрочном прекращении его правовой охраны в указанной части, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований.

С полным текстом решения можно ознакомиться по ссылке.

Правообладатель товарных знаков обратился с иском в суд. Он хотел, чтобы ответчику запретили реализовывать продукцию, маркированную сходным обозначением. Также истец просил взыскать с этого и со второго ответчика компенсацию за нарушение исключительных прав.
Иск был удовлетворен частично (суд уменьшил компенсацию, взыскиваемую с первого ответчика).
После чего истец подал заявление о взыскании судебных расходов. От первого ответчика (в отношении которого компенсация была снижена) также поступило заявление о возмещении расходов на представителя.
Данные заявления были удовлетворены частично.
Но истец настаивал на том, что именно он является стороной, выигравшей спор, так как ответчик признан нарушителем исключительного права. А уменьшение судом компенсации не свидетельствует о необоснованности заявленных требований. В связи с чем расходы на оплату услуг представителя должны быть взысканы только с ответчика в пользу истца.
Суд по интеллектуальным правам отклонил эти доводы, пояснив следующее.
При определении размера взыскиваемой компенсации за незаконное использование товарного знака суд учитывает характер допущенного нарушения, срок незаконного использования, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки последнего, иные обстоятельства. При этом он исходит из принципов разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения.
В связи с этим выигравшей стороной не может быть признан только истец. В законе указаны минимальный и максимальный размеры компенсации, а также предусмотрено право суда определять ее конкретную сумму исходя из перечисленных критериев. Поэтому истец, заявляя требования в максимальном размере, несет риск наступления последствий совершения им процессуальных действий. Речь идет об отнесении на него судебных расходов пропорционально размеру необоснованно заявленной компенсации.
Довод о том, что суд не учел размер взысканной компенсации, также отклоняется, так как потребность ответчика и объем оказанных ему услуг не зависят от цены иска.