Требование: о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 198904 в отношении товаров 32-го «пиво», 33-го «алкогольные напитки [за исключением пива]» и услуг 42-го «снабжение алкогольными напитками» классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ) в связи с его неиспользованием.
Решением Суда по интеллектуальным правам исковые требования удовлетворены. При этом суд исходил из того, что соистцы фактически участвуют в организации деятельности, связанной с оборотом алкогольной продукции, относящейся к товарам и услугам 32, 33, 42-го классов МКТУ, а также имеют реальное намерение использовать спорное обозначение в своей деятельности и осуществили необходимые подготовительные действия к такому использованию, тогда как ответчиком не доказано использование товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 198904.
Президиум Суда по интеллектуальным правам решение суда первой инстанции оставил без изменения, подтвердив правильность изложенных в нем выводов.

Требование: о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 12.02.2015 по заявке № 2010723541 об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарного знаку «ЛЕПЕСТКИ РОЗЫ» по свидетельству Российской Федерации № 444376.
Обстоятельства: полагая, что регистрация словесного товарного знака «ЛЕПЕСТКИ РОЗЫ» для товаров 3–го класса МКТУ «мыла; средства моющие (за исключением используемых для промышленных и медицинских целей); препараты для стирки; пена для ванны; шампуни; бальзам для волос» произведена в нарушение подпункта 3 пункта 1 и подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, общество обратилось с соответствующим возражением в Роспатент.
По результатам рассмотрения возражения правовая охрана товарного знака была оставлена в силе, так как обществом не обосновано, что оспариваемый товарный знак указывает на свойства и состав товара, т.е. является описательным для вышеуказанных товаров, а также не представлено доказательств того, что он является ложным и способным ввести потребителя в заблуждение для этих товаров.
Решение: В удовлетворении требования отказано.
Постановление президиума СИП: решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Истец хотел получить компенсацию за нарушение исключительных прав на фотографию.
Он ссылался на то, что является автором фотографического произведения, которое впервые опубликовано в его электронном блоге. Авторство заявлено путем нанесения соответствующей маркировки на фотографию с указанием имени и фамилии правообладателя. Между тем ответчик без его разрешения разместил фотографии при оформлении статей на сайтах.
Иск был полностью удовлетворен.
Суд по интеллектуальным правам оставил акты нижестоящих инстанций без изменения, отметив следующее.
Интеллектуальные права на произведения, в т. ч. фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, являются авторскими правами. Автору принадлежит, кроме прочего, исключительное право на произведение, а именно: право использовать произведение в любой форме и любым не противоречащим закону способом.
Законодательством не закреплены специальные условия, необходимые для признания фотографического произведения объектом авторского права и для предоставления ему охраны.
Само по себе отсутствие новизны, уникальности и (или) оригинальности не может свидетельствовать о том, что результат интеллектуальной деятельности создан не творческим трудом и, следовательно, не является объектом авторского права.
Соответственно, вне зависимости от художественной ценности фотографических произведений пользователи должны получать разрешение на их использование и выплачивать вознаграждение автору при каждом воспроизведении.
К тому же ответчик при осуществлении своей предпринимательской деятельности использовал фотографию, что свидетельствует о том, что она обладала для него определенной ценностью.

Оспаривался акт (от 1973 г.), касающийся отношений, возникающих в связи с открытиями, изобретениями и рационализаторскими предложениями.
По мнению заявителя, акт следует признать недействующим в части правовой охраны рационализаторских предложений.
Согласно его доводам оспариваемые положения противоречат более позднему акту, имеющему большую юрсилу.
Речь идет о постановлении Совета Министров РСФСР от 1991 г. (о мерах по развитию изобретательства и рационализаторской деятельности).
ВС РФ не поддержал такую позицию и указал следующее.
Акт, нормы которого оспариваются, регулирует организационные, имущественные, личные неимущественные и трудовые отношения, возникающие в связи с открытиями, изобретениями и упомянутыми предложениями.
При этом рационализаторским предложением признается техническое решение, являющееся новым и полезным для предприятия, организации или учреждения, которому оно подано, и предусматривающее изменение конструкции изделий, технологии производства и применяемой техники или изменение состава материала.
Позже было издано упомянутое постановление. В силу его норм предприятия, объединения, организации и учреждения самостоятельно определяют порядок рассмотрения заявлений на рационализаторские предложения, их внедрения и выплаты авторского вознаграждения, решают вопросы премирования за содействие рационализаторству.
Это постановление не приостановило действие акта, нормы которого оспариваются. Оно лишь предусмотрело иной порядок рассмотрения заявлений на рационализаторские предложения, их внедрения и выплаты авторского вознаграждения. При этом охрана прав на подобные предложения была сохранена.
Предприятиям предоставлено право разработать локальные акты о рационализаторских предложениях, определить порядок выплаты вознаграждения за них.
Рационализаторские предложения не включены в перечень объектов интеллектуальной собственности, поименованных в ГК РФ.
Однако это не исключает их правового регулирования другими актами с учетом особенностей, присущих подобному предложению (которое носит локальный характер и привязано к конкретному производству).

Президиум Суда по интеллектуальным правам в феврале этого года рассмотрел кассационную жалобу гражданина К. на решение суда первой инстанции по его заявлению о признании недействительным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку «ВАЙЭД-МАТ».
В кассационной жалобе гражданина К. ссылался на то, что словесный товарный знак «ВАЙЭД-МАТ» представляет собой транслитерацию на русский язык английского словосочетания «wired mat», в связи с чем имеет с ним полное фонетическое сходство. Кроме того, указал на то, что словосочетание «wired mat» является термином, официально используемым в системе европейских стандартов и переводится как «прошивной мат с металлической сеткой» то есть состоит из элементов, характеризующих товары. Однако в материалы дела не было представлено доказательств того, что рядовым потребителем товаров обозначение «ВАЙЭД-МАТ» воспринималось именно как «прошивной мат с металлической сеткой», как и того, что Европейский стандарт был известен и применялся на территории Российской Федерации на дату приоритета товарного знака. Президиум Суда пришел к выводу, что документ, принятый за рубежом, не может свидетельствовать об известности среднему рядовому потребителю Российской Федерации о товарах и терминах, указанных в этом документе.
Кроме того, заявитель кассационной жалобы ссылался на несоответствие решения суда первой инстанции Конституции РФ и Закону РФ «О языках народов Российской Федерации», полагая, что в решении суда содержатся признаки дискриминации основных прав и свобод человека по расовому и языковому признаку. Президиум Суда посчитал данный довод надуманным, в связи с тем, что гражданин К. не является иностранным гражданином или лицом без гражданства. Доказательств того, что гражданин К. ведет коммерческую деятельность не на государственном языке Российской Федерации, а на ином языке в материалы дела не представлялось. Также суд первой инстанции не устанавливал приоритет одного языка над другим, а оценивал восприятие спорного обозначения средним, рядовым потребителем в Российской Федерации.
Президиум Суд по интеллектуальным правам решение суда первой инстанции оставил без изменения, в удовлетворении кассационной жалобы отказал.

Публикацию мотивированного текста постановления, можно посмотреть в соответствующей карточке дела: С01-1188/2015.

Требование: о признании государственной регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 377598 в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации совершенной от имени и в интересах патентного поверенного, не являющегося индивидуальным предпринимателем.
Определение: производство по делу было прекращено на основании пункта 1 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Первоначально истец просил признать государственную регистрацию товарного знака недействительной. В последующем истец изменил заявленные требования, в соответствии с которыми просил признать государственную регистрацию товарного знака совершенной от имени и в интересах патентного поверенного.
Прекращая производство по делу, суд первой инстанции исходил из того, что после изменения исковых требований данное дело не подпадает как под специальную компетенцию Суда по интеллектуальным правам, так и под компетенцию арбитражных судов в целом с учетом того, что один из ответчиков по делу является патентным поверенным - физическим лицом. Требование о признании государственной регистрации товарного знака совершенной от имени и в интересах патентного поверенного не является требованием по спору о предоставлении или прекращении правовой охраны товарному знаку. При этом предоставление правовой охраны товарному знаку в соответствии с положениями статьи 1512 ГК РФ никем не оспаривалось.
Постановление президиума СИП: Определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Общество обратилось в суд с целью досрочно прекратить охрану бренда по международной регистрации.
Суд по интеллектуальным правам счел требование необоснованным и пояснил в т. ч. следующее.
Согласно Конвенции по охране промышленной собственности в случае, если использование зарегистрированного знака в стране является обязательным, регистрация может быть аннулирована лишь по истечении справедливого срока.
При этом такое аннулирование возможно только тогда, когда заинтересованное лицо не представит доказательств, оправдывающих причины его бездействия.
В силу Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности в случае, если использование товарного знака является требованием для сохранения регистрации, то последняя может быть аннулирована только при определенных условиях.
Это допустимо, когда непрерывный срок неиспользования знака составляет не менее 3 лет, и когда его владелец не укажет на веские причины, основанные на существовании препятствий такому использованию.
По ГК РФ охрана бренда может быть прекращена досрочно в отношении всех товаров или их части, для индивидуализации которых он зарегистрирован, вследствие его неиспользования непрерывно в течение любых 3 лет после регистрации.
Как полагал истец, упомянутый период неиспользования знака следует исчислять с даты его международной регистрации.
Между тем такой подход ошибочен.
В ГК РФ закреплен принцип обязательного использования бренда для индивидуализации товаров, работ и услуг как условия сохранения прав на него.
Такой принцип находится во взаимосвязи с наличием у правообладателя юридической определенности в вопросе о возможности использовать это средство индивидуализации.
Решение Роспатента о предоставлении охраны бренду на территории России или об отказе в этом (в соответствии с Мадридским соглашением о международной регистрации знаков или с Мадридским протоколом) имеет юридически значимый характер.
С учетом этого упомянутый срок следует исчислять с даты принятия решения Роспатента о предоставлении бренду охраны на территории России. В данном деле он еще не истек.

В пользу иностранной компании была взыскана компенсация за нарушение исключительных прав на товарный знак и персонаж.
Ответчик не согласился с таким решением. Он, в частности, ссылался на отсутствие документа, подтверждающего переход исключительного права от автора персонажа к компании. По мнению ответчика, аффидевит не является достаточным и допустимым доказательством наличия у нее такого права, поскольку российское законодательство не предусматривает такого процессуального документа.
Суд по интеллектуальным правам отклонил эти доводы, отметив следующее.
В качестве доказательства наличия исключительного права на персонаж был представлен в т. ч. апостилированный аффидевит финансового директора компании.
Аффидевит - это письменное показание или заявление, даваемое под присягой и удостоверяемое нотариусом или другим уполномоченным должностным лицом при невозможности (затруднительности) личной явки свидетеля.
АПК РФ предусматривает открытый перечень видов доказательств, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения дела.
Аффидевит допускается в качестве доказательства, если он отвечает критериям относимости, допустимости. И при этом нет оснований полагать, что эти данные под присягой показания в установленном порядке признаны ложными, не соответствующими действительности (в т. ч. исходя из права государства, в котором аффидевит дан), а содержание аффидевита не опровергается другими материалами дела.
Аффидевит финансового директора компании содержит сведения, имеющие значение для дела, нотариально удостоверен, что позволяет установить достоверность документа.
Ввиду изложенного аффидевит правомерно принят и оценен судом в качестве письменного доказательства наряду с другими материалами дела.

Сославшись на то, что ответчик без согласия компании-правообладателя ввозит в Россию продукцию, маркированную ее товарными знаками «VELKOPOPOVICKY Kozel» и «PILSNER URQUELL» (международные регистрации № 1020421 и № 196810), эта компания обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском о защите исключительных прав на указанные товарные знаки.
При этом компания-правообладатель неоднократно просила суд принять обеспечительные меры в виде ареста спорного товара, находящегося на складе временного хранения таможни, и запрещении таможенному органу осуществлять выпуск этого товара в гражданский оборот.
Судебными актами суда первой инстанции, оставленными без изменения апелляционным судом, в принятии обеспечительных мер истцу-правообладателю было отказано с указанием на то, что истец не представил доказательств того, что непринятие испрашиваемых мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта по настоящему делу. Также судами было отмечено, что исходя из основания заявленных требований, принятие испрашиваемых истцом обеспечительных мер может предопределить исход спора, что противоречит природе принятия мер обеспечения.
Рассмотрев кассационную жалобу компании-правообладателя, Суд по интеллектуальным правам постановлением от 29.01.2016 судебные акты об отказе в принятии обеспечительных мер оставил без изменения лишь потому, что на момент обращения с кассационной жалобой и соответственно ее рассмотрения в суде кассационной инстанции спорный товар, маркированный товарными знаками истца и помещенный ответчиком под таможенную процедуру выпуска для внутреннего потребления, в результате непринятия обеспечительных мер был фактически вывезен ответчиком со склада временного хранения и введен в гражданский оборот, что с учетом пункта 1 части 1 статьи 91 АПК РФ исключает возможность принятия испрашиваемых истцом обеспечительных мер.
При этом кассационная инстанция отметила, что судами не было учтено, что обеспечительные меры являются ускоренным средством защиты и для их применения не требуется представления доказательств в объеме, необходимом для обоснования требований и возражений стороны по существу спора.
В соответствии с пунктом 1 статьи 50 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности, подписанного в Марракеш 15.04.1994, судебные органы имеют право вынести определение, предписывающее принятие незамедлительных и эффективных временных мер, направленных на предотвращение возникновения нарушения любого права интеллектуальной собственности и сохранение соответствующих доказательств, относящихся к предполагаемым нарушениям.
Предметом исковых требований компании-правообладателя являются запрет совершать любые действия по введению в гражданский оборот на территории Российской Федерации, изъятие из гражданского оборота и уничтожение товара, маркированного товарными знаками истца.
В силу пункта 4 статьи 1252 ГК РФ в случае, когда изготовление, распространение или иное использование, а также импорт, перевозка или хранение материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, приводят к нарушению исключительного права на такой результат или на такое средство, такие материальные носители считаются контрафактными и по решению суда подлежат изъятию из оборота и уничтожению без какой бы то ни было компенсации, если иные последствия не предусмотрены названным Кодексом.
Действия ответчика по введению спорного товара в гражданский оборот на территории таможенного союза, в том числе путем его продажи конечному покупателю, без принятия соответствующих обеспечительных мер запретительного характера (арест, совершение таможенным органом соответствующих действий по выпуску товара и т.д.), делают не только невозможным исполнение судебного акта об изъятии признанного судом контрафактным товара и его уничтожении, но и исключают удовлетворение судом требований правообладателя об изъятии контрафактного товара и его уничтожении.
Арест товара, маркированного товарными знаками истца, временно ограничивает правомочия по распоряжению спорным товаром, не создавая при этом каких-либо препятствий для хозяйственной деятельности ответчика.
Обеспечительная мера в виде запрещения таможне выпускать на таможенную территорию таможенного союза задекларированный ответчиком спорный товар непосредственно связана с предметом спора, соразмерна исковым требованиям, направлена на сохранение положения, существовавшего на момент обращения истца в суд, необходима и достаточна для обеспечения исполнения судебного акта и не нарушает баланса интересов сторон.
Кроме того, применение заявленной обеспечительной меры гарантирует истцу-правообладателю товарных знаков предотвращение ущерба, который может возникнуть при сохранении правомочий у ответчика по реализации товара, маркированного спорными обозначениями.

С полными текстами судебных актов по данному делу можно ознакомиться в Картотеке арбитражных дел, пройдя по этой ссылке.

Требование: о признании патентов Российской Федерации на изобретения и полезные модели недействительными и об обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности выдать новые патенты.
Обжалуемым определением Суда по интеллектуальным правам от 16.07.2015 производство по настоящему делу приостановлено до вступления в законную силу судебного акта по делу № А41-11976/2015.
Принимая определение о приостановлении производства по делу до разрешения по существу дела № А41-11976/2015, суд первой инстанции исходил из того, что результаты рассмотрения этого дела являются определяющими для установления правообладателя спорных результатов интеллектуальной деятельности; судебный акт по названному делу позволит установить правообладателя спорных изобретений и полезных моделей, который должен являться ответчиком в материально-правовом споре, разрешаемом в рамках настоящего дела.
Президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что приостановление производства по настоящему делу до вступления в законную силу судебного акта по делу № А41-11976/2015 не соответствует требованиям части 9 статьи 130, пункта 1 части 1 статьи 143 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и приводит к необоснованному затягиванию судебного процесса, поскольку требование о признании недействительным патента по основанию, предусмотренному подпунктом 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ, может быть заявлено истцом к ответчику – патентообладателю.
В случае изменения лица, указанного в качестве патентообладателя в соответствующем реестре (которое будет распространяться на момент рассмотрения дела), лица, участвующие в деле, не лишены возможности обратиться с заявлением о пересмотре принятых по делу судебных актов на основании пункта 2 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Определение суда первой инстанции отменено.