Компания обратилась в суд с целью запретить использовать обозначения (в частности, при оказании услуг), сходные с ее брендом.
Суд по интеллектуальным правам поддержал позицию компании, указав в т. ч. следующее.
По ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его брендом обозначения в отношении продукции, для индивидуализации которой он зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате этого возникнет вероятность смешения.
В данном случае истец и ответчик ведут аналогичные виды хозяйственной деятельности, что может привести к смешению в глазах потребителей оказываемых ими услуг.
При этом не имеет значения довод относительно территориальной удаленности осуществления хозяйственной деятельности истца и ответчика.
Такая ссылка несостоятельна.
Для признания нарушения права на товарный знак не имеет правового значения осуществление юрлицами однородной деятельности именно на территории одного региона.
Причина - зарегистрированный товарный знак в силу ГК РФ действует на всей территории России.
Соответственно, правовая охрана товарному знаку предоставляется также на всей территории страны.

Истец оспаривал договор об отчуждении исключительных прав на программу для ЭВМ, заключенный ответчиками.
По мнению истца, один из ответчиков может реализовать в отношении него право на взыскание компенсации, привлечение к ответственности за незаконное использование программного обеспечения. Ведь он обладает правами автора.
И данные обстоятельства, как полагал истец, обуславливают его заинтересованность в признании сделки ничтожной.
Суд по интеллектуальным правам отклонил этот довод, пояснив следующее.
Указанные правомочия (взыскание компенсации, привлечение к ответственности) вытекают из исключительных прав, являющихся имущественными.
При этом по договору об отчуждении исключительного права правообладатель передает или обязуется передать свое исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме другой стороне (приобретателю).
Т. е. ответчик, заключив договор об отчуждении исключительных прав на программное обеспечение, полностью передал их своему контрагенту.
Правообладатель сохранил за собой лишь личные неимущественные права. Поэтому он не может предъявлять какие-либо требования, в т. ч. к истцу, вытекающие из обладания исключительными правами.

20 ноября 2015 г. Государственной Думой ФС РФ рассмотрены в третьем чтении и приняты поправки к ГК РФ.
Предложено закрепить право авторов музыкальных произведений, использованных в аудиовизуальных произведениях, на получение вознаграждения в т. ч. в случае ретрансляции таких произведений.
Ранее ретрансляция использовалась как способ сообщения в эфир или по кабелю. Это обстоятельство позволяло авторам претендовать на вознаграждение. Однако соответствующие положения Кодекса были исключены законом от 12 марта 2014 г. N 35-ФЗ.

Правообладатель товарных знаков хотел получить компенсацию за нарушение исключительных прав.
Он ссылался на то, что в торговой точке ответчика (предпринимателя) был приобретен товар, на котором изображены логотип и персонажи, сходные с товарными знаками до степени смешения.
В подтверждение данных обстоятельств были представлены товарный чек и видеозапись.
Суды отклонили эти доказательства. Они, в частности, указали, что видеозапись процесса реализации товара проведена скрытым способом, неустановленным лицом и с помощью неизвестного устройства, т. е. в нарушение Закона об оперативно-розыскной деятельности.
Суд по интеллектуальным правам критически оценил такие выводы.
Осуществление видеозаписи (в т. ч. скрытой камерой) в местах, очевидно открытых для общего посещения, в которых она не запрещена в силу закона или правового обычая, является элементом самозащиты гражданского права. Это соответствует нормам ГК РФ и корреспондирует положениям Конституции РФ, согласно которой каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.
Видеофиксация обстоятельств распространения контрафактной продукции является соразмерным и допустимым способом самозащиты. Соответствующая видеозапись отвечает признаку допустимости доказательств.
Нельзя согласиться и с выводом об отсутствии на товарном чеке ряда необходимых реквизитов.
ФИО, ОГРНИП и ИНН предпринимателя есть на оттиске печати, которой скреплен товарный чек.
Первая инстанция указала, что оттиск печати предпринимателя не является необходимым реквизитом такого первичного документа. Но она не учла, что закон применительно к спорной ситуации не предусматривает ограничений по воспроизведению необходимых данных (ФИО и ИНН (ОГРНИП) предпринимателя) на документах первичного учета с использованием печатей и штампов.

Одно и то же обстоятельство реализации контрафактного диска может являться одновременно нарушением и авторских, и смежных прав. К такому выводу пришел Суд по интеллектуальным правам, пояснив следующее.
По ГК РФ интеллектуальные права на результаты исполнительской деятельности (исполнения); на фонограммы; на сообщение в эфир или по кабелю радио- и телепередач; на содержание баз данных; а также на произведения науки, литературы и искусства, впервые обнародованные после их перехода в общественное достояние, являются смежными с авторскими правами (смежными правами).
Объектами смежных прав являются фонограммы, т. е. любые исключительно звуковые записи исполнений или иных звуков либо их отображений.
Исключение составляет звуковая запись, включенная в аудиовизуальное произведение.
Таким образом, музыкальные произведения, являющиеся объектами авторских прав, отражаются при помощи звуков и воспринимаются на слух как при их исполнении, так и при помощи техсредств.
Фонограммы же являются объектами смежных прав, т. е. прав, смежных с авторскими правами, и представляют собой исключительно звуковые записи.
Смежные права по большей части являются производными и зависимыми от авторских, поскольку создание объекта смежных прав возможно при наличии какого-либо произведения, используемого для этого.
Для осуществления смежных прав, затрагивающих произведения, использованные при создании объектов смежных прав, необходимо получение разрешения автора (правообладателя) и соблюдение его авторских прав (как имущественных, так и личных неимущественных).
Так, например, по ГК РФ исполнитель и изготовитель фонограммы осуществляет свои права с соблюдением прав авторов исполняемых произведений.
В том случае, когда речь идет об охраняемых авторским правом музыкальных композициях, записанных на MP3 диске, надо учитывать следующее.
Одним фактом продажи контрафактного диска возможно одновременное нарушение как авторских прав (т. е. на само музыкальное произведение), так и смежных прав (т. е. на запись этого же произведения (фонограмму) и его исполнение).

Две корпорации потребовали взыскать с фирмы компенсацию за нарушение исключительного права на программы для ЭВМ.
Как указали истцы, ответчик неправомерно, в отсутствие разрешения правообладателей или лицензионных договоров, использовал программы путем записи их в память ЭВМ.
Возражая, фирма сослалась на то, что с ее стороны нарушений допущено не было.
Так, на системных блоках в офисе фирмы имелась запись не самих программ, а лишь их дистрибутивов.
Сами же программы на компьютерах установлены не были.
Суд по интеллектуальным правам поддержал позицию истцов, отметив в т. ч. следующее.
В силу ГК РФ к объектам авторских прав относится программы для ЭВМ, которые охраняются как литературные произведения.
По смыслу норм ГК РФ нарушением исключительных прав является не только фактическое использование программного продукта, но и его запись на электронном носителе, в т. ч. в память ЭВМ.
Относительно дистрибутивов программ.
Гражданское законодательство, регулирующее интеллектуальную собственность, в т. ч. приведенные нормы, не содержит различия в правовом регулировании в отношении записи в память ЭВМ самого программного продукта или его дистрибутива, который подлежит раскрытию посредством специального ключа.
В данном деле не представлено доказательств приобретения спорных дистрибутивов и ключей к ним в установленном порядке от правообладателей или уполномоченных ими распространителей.
С учетом этого требования являются обоснованными.

17 ноября 2015 г. Государственной Думой ФС РФ во втором чтении принят проект поправок к ГК РФ.
Предложено закрепить право авторов музыкальных произведений, использованных в аудиовизуальных произведениях, на получение вознаграждения в т. ч. в случае ретрансляции таких произведений.
Ранее ретрансляция использовалась как способ сообщения в эфир или по кабелю. Это обстоятельство позволяло авторам претендовать на вознаграждение. Однако соответствующие положения Кодекса были исключены законом от 12 марта 2014 г. N 35-ФЗ.

Арбитражный суд взыскал с индивидуального предпринимателя (ИП) компенсацию за незаконное использование музыкальных произведений и расходы на госпошлину.
Было возбуждено исполнительное производство.
В связи со смертью должника (ИП) судебный пристав просил заменить его на наследников в порядке процессуального правопреемства.
Но в этом было отказано. По мнению первой и апелляционной инстанций, правоотношение, участником которого являлся ИП, не допускает правопреемства.
Суд по интеллектуальным правам не согласился с таким выводом.
В соответствии с ГК РФ в состав наследства не входят права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается законами.
Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.
Обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с его личностью.
В рассматриваемом случае исполнение - выплата компенсации, взысканной судом вместо убытков, причиненных при осуществлении предпринимательской деятельности умершего, а также возмещение расходов на госпошлину - не связано неразрывно с личностью должника и может быть исполнено за счет имущества умершего его наследниками.
В данном деле отсутствуют установленные ГК РФ основания, предусматривающие исключение из наследственной массы прав и обязанностей, неразрывно связанных с личностью должника.
Законом не запрещается переход в порядке наследования обязанности выплатить компенсацию за нарушение исключительных прав, а также возместить судебные расходы на основании решения суда.
Вывод о том, что статус ИП прекращается со смертью последнего и не переходит по наследству, не имеет правового значения для рассмотрения заявления о процессуальном правопреемстве.

10 декабря 2015 г. (четверг) с 17.00 до 19.00ч. в зале Ученого совета МГЮА состоится заседание IP CLUB, которое будет проведено совместно со специалистами в сфере антимонопольного законодательства и посвящено обсуждению судебной практики применения норм законодательства об интеллектуальной собственности и конкурентного законодательства: «Case-study в сфере IP и антитраста».

В обсуждении примут участие:
- С.Е. Хохлов (партнер юридической фирмы Antitrust Advisory, преподаватель кафедры конкурентного права Университета им. О.Е. Кутафина);
- Д.А. Гаврилов (советник антимонопольной практики адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», преподаватель кафедры конкурентного права Университета им. О.Е. Кутафина, к.ю.н.);
- Д.В. Афанасьев (эксперт – координатор законопроектной работы Экспертного совета Комитета Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи, член попечительского совета IP CLUB);
- С.В. Михайлов (советник председателя Суда по интеллектуальным правам, преподаватель кафедры интеллектуальных прав Университета им. О.Е. Кутафина, член попечительского совета IP CLUB, к.ю.н.).
Модератор заседания - М.А. Рожкова (профессор кафедры интеллектуальных прав Университета им. О.Е. Кутафина, д.ю.н.).

Приглашенные эксперты:
- А.И. Савельев (юрисконсульт IBM (Россия), преподаватель НИУ ВШЭ, к.ю.н.).

Информация о приглашенных экспертах будет обновляться; пожалуйста, следите за обновлениями.

Вопросы к обсуждению будут вывешены позже.

Для участия в заседании IP CLUB необходимо зарегистрироваться, написав на e-mail Галине Витальевне Даниловой ( Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. ) и указав полностью свои ФИО и место работы (для студентов – место учебы).

10 ноября 2015 г. Суд по интеллектуальным правам в рамках дела № СИП-422/2015 был рассмотрен иск гражданина к Роспатенту о взыскании компенсации морального вреда в сумме 10 000 000 рублей и возмещении упущенной выгоды в размере 1 рубль.
В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что решением Суда по интеллектуальным правам от 28.11.2014 по делу № СИП-138/2014 признано недействительным решение Роспатента от 15.02.2014 об отказе в удовлетворении возражения на решение Роспатента от 29.03.2015 об отказе в выдаче патента на изобретение по заявке № 2011132592, а Роспатенту предписано повторно рассмотреть вышеназванное возражение.
Прекращая производство по делу в части требования о взыскании морального вреда, суд исходил из того, оспоренное гражданином решение Роспатента не затрагивает его личных неимущественных прав (права авторства на изобретение) или каких-либо нематериальных благ, а является, по сути, отказом в предоставлении указанному лицу имущественного права, позволяющего извлекать доходы от использования результата интеллектуальной деятельности, в связи с чем суд пришел к выводу о том, что требование о взыскании компенсации морального вреда в размере 10 000 000 рублей не подлежит рассмотрению в арбитражном суде, поскольку неподведомственно арбитражным судам и не входит в определенную арбитражным процессуальным законодательством компетенцию Суда по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.
Вместе с тем, рассматривая требование истца о возмещении упущенной выгоды по существу, суд учел разъяснения, содержащиеся в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.10.2012 № 60 «О некоторых вопросах, возникших в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам», согласно которым по смыслу пункта 4.2 части 1 статьи 33 АПК РФ, пунктов 1 и 2 статьи 43.4 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» в их взаимосвязи с положениями статьи 1069 ГК РФ арбитражным судам также подведомственны дела по спорам о возмещении вреда, причиненного ненормативным правовым актом, решением и действиями (бездействием) федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности. При этом как в случае, когда требование о возмещении вреда заявлено в суд одновременно с требованием об оспаривании соответствующего акта, так и в случае, если требование о возмещении вреда заявлено отдельно, такое дело подсудно Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.
Однако в удовлетворении требования о возмещении упущенной выгоды суд отказал на том основании, что представленными истцом доказательствами не подтверждается реальность получения им доходов от использования заявленного изобретения и наличие причинно-следственной связи между решением Роспатента от 15.02.2014 и неполучением истцом соответствующих доходов; указанные доказательства носят общий характер и не свидетельствуют о совершении истцом конкретных приготовлений к коммерческому использованию спорного произведения, а отказ Роспатента в выдаче патента на заявленное изобретение не препятствовал гражданину использовать в коммерческих целях созданное им техническое решение.

С документами по делу можно ознакомиться здесь.
Оганесян А.Н.,
помощник судьи Суда по интеллектуальным правам