В споре о досрочном прекращении охраны товарного знака из-за неиспользования Президиум Суда по интеллектуальным правам отметил в т. ч. следующее.
В деле возник вопрос о том, может ли реализуемая ответчиком продукция (устройства) относиться к товарам, для которых было зарегистрировано спорное обозначение, - к позиции "приборы и инструменты медицинские" 10-го класса МКТУ.
Как отметил суд, в МКТУ термин "приборы и инструменты медицинские" используется не только в качестве товарной позиции, но и в качестве названия 10-го класса в целом, что указывает на применение этого обозначения (именно в целях международной классификации) в качестве обобщающего понятия.
МКТУ предназначена для классификации товаров и услуг с точки зрения потребителей. Как международный акт она может оперировать обобщенными понятиями.
Т. е. в целях разрешения спора надо соотносить конкретную реализуемую ответчиком продукцию с товарной позицией в целом (а не с отдельными терминами, включенными в последнюю).
Терминология, используемая в национальном законодательстве, в т. ч. и обобщающие понятия, может не совпадать (не иметь точного соответствия) с той, которая применяется в МКТУ.

Судом по интеллектуальным правам рассмотрена кассационная жалоба Минобороны России на решение Суда по интеллектуальным правам, которым было отказано в удовлетворении требований заявителя о признании незаконным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны комбинированному товарному знаку, содержащему словесный элемент «Красная Армия»; о прекращении предоставления правовой охраны указанному товарному знаку; об обязании Роспатент внести изменения в Реестр товарных знаков в связи с прекращением правовой охраны товарного знака.
В кассационной жалобе указывалось на то, что вопреки выводам суда первой инстанции использование в словесной части спорного товарного знака элементов «ВВ МВД РФ» и «КРАСНАЯ АРМИЯ» способно ввести в заблуждение потребителя относительно услуги либо ее исполнителя, то есть государственная регистрации товарного знака «Красная Армия» была произведена в нарушение подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ. Также было указано, что регистрация была произведена без согласия Минобороны России на использование официального наименования Вооруженных Сил Российской Федерации – «Красная Армия».
Одновременно заявитель отмечал, что оспариваемый товарный знак является сходным до степени смешения с эмблемой ФСБ России, что противоречит требованиям пункта 2 статьи 1483 ГК РФ.
Президиум Суда по интеллектуальным правам поддержал вывод суда первой инстанции о том, что наличие в составе товарного знака словосочетания «Красная Армия» само по себе не способно вызвать у потребителей ассоциации об оказании соответствующих услуг Вооруженными Силами Российской Федерации либо их органом управления – Минобороны России; словосочетание «Красная Армия» скорее воспринимается современным российским потребителем как фантазийное обозначение и не является официальным наименованием Вооруженных Сил Российской Федерации.
Президиум также отклонил довод Минобороны России о том, что суд первой инстанции неправомерно поддержал вывод Роспатента об отсутствии у Минобороны России заинтересованности в оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку «Красная Армия».
Довод о сходстве до степени смешения спорного товарного знака с эмблемой ФСБ России отклонен президиумом суда, потому как именно указанный федеральный орган исполнительной власти может быть признан заинтересованным в оспаривании спорного товарного знака по данному основанию. Доказательств передачи таких полномочий от ФСБ России Минобороны России представлено не было.
Оставляя решение суда первой инстанции в силе, президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что доводы Минобороны России сводятся к несогласию с осуществленной судом первой инстанции оценкой представленных доказательств, основаны на неверном толковании норм права и не свидетельствуют о неправильном применении или толковании судом норм материального и процессуального права.

С мотивированным текстом постановления можно ознакомиться здесь.
Ламбина В.С.,
помощник судьи

Научный фонд (некоммерческая организация) просил досрочно прекратить правовую охрану товарных знаков вследствие их неиспользования. Но ему отказали в связи с недоказанностью заинтересованности.
Президиум Суда по интеллектуальным правам направил дело на новое рассмотрение, указав следующее.
Закон позволяет фонду заниматься предпринимательской деятельностью, соответствующей уставным целям и необходимой для достижения общественно полезных целей, ради которых он создан.
При этом часть четвертая ГК РФ не содержит ограничений для некоммерческих организаций в части обладания исключительным правом на товарный знак.
В данном случае нужно оценить круг товаров и услуг, на которые может быть направлен коммерческий интерес научного фонда, и товаров, в отношении которых испрашивается досрочное прекращение правовой охраны товарных знаков, на предмет их однородности.

При незаконном использовании товарного знака правообладатель может требовать по своему выбору вместо возмещения убытков компенсацию, определяемую двумя способами. Первый вариант - в размере от 10 тыс. до 5 млн руб. Второй способ - в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака.
Как указал Суд по интеллектуальным правам, даже если правообладатель выбрал второй способ расчета компенсации, она может быть уменьшена судом. Но только при соответствующем обосновании. При этом должно соблюдаться требование двукратности, поскольку этот коэффициент на законодательном уровне признан соразмерным последствиям нарушения.
В спорном случае истец требовал компенсацию в размере двойной стоимости товаров. А суд взыскал 10 000 руб. Таким образом, суд по своему усмотрению изменил способ расчета компенсации, что недопустимо.

Общество «Микояновский мясокомбинат» обратилось в Арбитражный суд с иском о взыскании с ответчика компенсации за незаконное использование товарного знака «НЯМ-НЯМ».
В порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истец уточнил исковые требования и просил взыскать в ответчика компенсацию за незаконное использование двух товарных знаков в период с 09.09.2013 по 07.11.2015. Уточнение судом принято.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, исковые требования удовлетворены частично.
Не согласившись с принятыми судебными актами, ответчик обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой.
По мнению ответчика удовлетворяя заявленное истцом ходатайство об увеличении размера исковых требований, суд первой инстанции допустил одновременное изменение предмета и основания иска, а междометие «НЯМ-НЯМ» использовано ответчиком в информационных и описательных целях.
При рассмотрении кассационной жалобы судом кассационной инстанции указано, что дело рассмотрено судами первой и апелляционной инстанции в пределах заявленного предмета и основания иска, с учетом всех доводов и возражений сторон с соблюдением принципов состязательности, диспозитивности и равенства участников процесса.
Довод кассационной жалобы о том, что размер компенсации не обоснован и чрезмерен не принят судом кассационной инстанции, поскольку взыскание компенсации осуществлено судом первой инстанции в рамках своих полномочий на основании исследования и оценки всех представленных в материалы дела доказательств в совокупности, с учетом принципов разумности, справедливости и соразмерности, а также исходя из характера правонарушения, степени вины ответчика. При этом размер взысканной суммы не выходит за пределы, установленные законом.
Доводы кассационной жалобы о процессуальных нарушениях, допущенных судом первой инстанции, судом кассационной инстанции рассмотрены и отклонены. Так, согласно заявлениям истца об увеличении размера исковых требований и уточнении предмета спора им были изменены (дополнены) только фактические основания иска. При этом предмет спора – взыскание компенсации за незаконное использование средств индивидуализации – не менялся. Увеличение размера взыскиваемой компенсации в данном случае не является изменением предмета иска, такое право принадлежит истцу в силу части 2 статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (пункт 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 31.10.1996 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции»). Таким образом, в данном случае отсутствовало одновременное изменение предмета и основания иска.

Информацию по делу можно получить по указанной ссылке.
Божьева Д.Д.,
помощник судьи

Суд по интеллектуальным правам согласился с выводом Роспатента о том, что заявленное организацией решение не может быть запатентовано как полезная модель.
По ГК РФ в качестве полезной модели охраняется техническое решение, относящееся к устройству.
Следовательно, не охраняется в качестве полезной модели решение, относящееся к нескольким устройствам. На это обращается внимание в Рекомендациях по отдельным вопросам экспертизы заявки на полезную модель.
Заявленное решение не характеризует одно устройство, а определяет совокупность устройств, предназначенных для совместного использования.
Данные устройства не находятся в конструктивном единстве. Каждое из них имеет собственное функциональное назначение. А возможность совместного использования этих устройств обусловлена не их конструктивными доработками или изменениями, а лишь применением определенного алгоритма управления.

07.03.2017 Государственная Дума приняла во втором чтении поправки к ГК РФ.
В настоящее время постановки режиссеров-постановщиков спектаклей (исполнения) являются объектами смежных прав, если эти исполнения выражаются в форме, допускающей их воспроизведение и распространение с помощью технических средств.
Уточняется, что постановки также являются объектами смежных прав, если они выражены в в форме, позволяющей осуществить их повторное публичное исполнение при сохранении узнаваемости конкретной постановки зрителями.
Прописывается право на неприкосновенность исполнения при публичном исполнении постановки спектакля.

В подтверждение незаконного использования товарного знака в доменном имени истец представил нотариальный протокол осмотра сохраненных копий страниц сайта.
По поводу оценки этого доказательства Суд по интеллектуальным правам отметил следующее.
Интернет-ресурсы, предоставляющие доступ к архивным копиям, как правило, указывают, что они не несут ответственности за достоверность сведений и их идентичность информации, размещенной на сайте в конкретный период времени.
Такие доказательства могут быть признаны достоверными при отсутствии возражений иных лиц, участвующих в деле.
При наличии мотивированных возражений данные доказательства могут приниматься во внимание, только если представлены иные доказательства использования товарного знака.

Суд по интеллектуальным правам признал, что спорная полезная модель не является служебной.
Определяющим обстоятельством для признания изобретения, полезной модели, промышленного образца служебными является факт их создания в рамках трудовых обязанностей.
В данном случае не доказано, что автор был работником организации, указанной в качестве патентообладателя, и создал полезную модель в связи выполнением трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя.
Тот факт, что автор является участником (учредителем) этой организации, без доказательств наличия с нею трудовых отношений, не свидетельствует о выполнении служебного задания.

ГК РФ запрещает регистрировать как товарные знаки обозначения, представляющие собой или содержащие элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно продукции либо ее изготовителя.
По применению этих норм Президиум Суда по интеллектуальным правам отметил следующее.
Восприятие обозначений (в т. ч. словесных в латинице) может различаться с учетом культурных, исторических, языковых и иных особенностей у потребителей в разных странах.
Согласно нормам действие исключительного права на товарный знак распространяется на территорию нашей страны.
С учетом этого средним потребителем в целях определения ложности обозначения или его способности ввести в заблуждение является именно потребитель в России.
Поэтому в случае, если обозначение среднему российскому потребителю неизвестно, то вероятность возникновения каких-либо соответствующих ассоциативных связей стремится к нулю.
Если же конкретное обозначение не используется в нашей стране, то для определения ложности (способности ввести в заблуждение) надо установить определенное обстоятельство.
Так, требуется определить, что подобное обозначение используется за рубежом таким образом, что оно стало известным среднему российскому потребителю.